Меня умоляют благословить этого монаха

Я вовсе и не собирался благословлять монаха — друга Тришатура.1 Он буддийский монах, и он дал клятву отречения от мира. Но внутренне кое-кто мне сказал: «Пожалуйста, благослови моего сына».

Я сказал: «Так не положено. Как же я могу его благословлять?»

Я ясно видел, что Господь Будда молит меня благословить этого монаха, потому что Господь Будда знает, кто я. Монах такой хороший, и он мне очень понравился, но когда я его спросил: «Можно мне вас благословить?» — он ответил «нет».

Я сказал Господу Будде: «Вот видишь, я был прав».

Однако я почувствовал гордость за монаха, потому что по-своему он поступал правильно. Господь Будда, зная, кто я такой, хотел, чтобы я его благословил. Но я оказался прав: монах не позволил мне благословить его. Я смотрел на него, когда мы стояли лицом к лицу. Внутренне я благословлял его с таким состраданием. Я сказал: «Господь Будда, высший мир и этот мир не пересекаются».

Он следует этой традиции, и, поступив так, он поступил совершенно правильно. Но иногда надо выходить за пределы традиции, чтобы совершать прогресс быстрее всего.

Говоря со всей искренностью, я хотел благословить его только по просьбе Господа Будды. Я знал, что его брат еще не принял монашескую жизнь, поэтому я благословил его брата. Но, что касается монаха, у меня этого и в мыслях не было. Я и не намеревался его благословлять, совсем не намеревался, потому что знал, что, согласно пониманию монаха, это будет неправильно.

Я могу ясно видеть Господа Будду в любое время, в любую секунду, и он хотел, чтобы я благословил его сына. Увы, высшая мудрость не уживается с человеческим знанием, что тут поделаешь? Однако я был так рад, что он последовал своей традиции. С огромной любовью и состраданием я благословил его внутренне. Я смотрел на него и вливал, вливал в него свое сострадание и нежность. Я коснулся его сердца. Когда я, глядя на него, благословлял его, в этот момент я коснулся его сердца. Я благословил его совершенно свободно.

Он мне очень понравился, очень понравился. Как он на другой день обнял меня, когда я выходил из машины у ворот! Он схватил меня сзади, как ребенок. Он был так счастлив и в таком восторге, увидев меня!

Для него и его друзей-монахов это было совсем новое переживание, и для нас тоже. Тришатур — это синтез, мост между аскетизмом монаха и нашей современностью.

4 января 2002 года
Отель «Интер-Континенталь»
Пномпень, Камбоджа