Вопрос: Когда ваши стопы впервые коснулись американской земли, было ли у вас какое-либо переживание, которым вы могли бы поделиться с нами?

Шри Чинмой: Могу сказать лишь одно. Когда я ступил на землю Америки, я почувствовал радость и замешательство, радость и замешательство без границ.
То же самое могу сказать и о Швейцарии. Когда я годы спустя ступил на землю Швейцарии, я не знал о Швейцарии ничего. Я лишь знал, что индийцы, страдающие раком и другими заболеваниями, приезжают в Швейцарию. Вот что я знал. Я сказал себе: «Это моя страна, моя страна, моя страна — Швейцария! Это будет страна моей манифестации». И потом появился Кайлаш. А теперь взгляните-ка на Швейцарию, Германию, на Мадал Бал! Вот такой у меня был опыт в тот вечер в Швейцарии. Я был в таком восторге, в таком восхищении.

Когда я шел по улицам Нью-Йорка, я чувствовал и радость, и страх — огромную радость, но и страх тоже. Такие крупные, крупные люди! Я не понимал их языка, хотя они говорили по-английски.

У меня был друг, который очень хорошо ко мне относился. Он был из Бруклина. Его звали Джон Келли. Увы, я не понимал ничего, что он говорил. Его акцент был мне не по силам! Даже и сейчас произношение в Бруклине озадачивает меня. Произношение людей в Квинсе и Бронксе я понимаю, но английский в Бруклине совершенно другой.

В Индии я печатал на машинке со скоростью 60-65 слов в минуту. А потом я несколько месяцев не практиковался. Для работы в консульстве Индии требовалось умение печатать 33 слова, а у меня получилось еще меньше. Джон Келли был так добр, так добр, так добр. Услышав, что мне нужно попрактиковаться на печатной машинке, он сразу же повел меня доставать машинку. В Ашраме я пользовался машинкой «Корона», принадлежавшей дочери президента Вильсона Маргарет (ее духовное имя было Ништа). Потом Нолини отдал эту машинку мне. Здесь, в Нью-Йорке, Джон Келли тут же достал мне машинку. Я немножко попрактиковался и сразу вернул себе скорость выше 33 слов в минуту.

Тем вечером секретарь господина Меротры, который был родом из Вест-Индии, позвонил мне и сказал: «Гхош, приходите к господину Меротре завтра утром, в девять часов».

На следующее утро господин Меротра сказал: «Мы позаботимся о вас».

Мой друг Джон Келли хотел, чтобы я прошел обучение в Новой школе. Много лет спустя я поехал в Новую школу читать там лекцию. Я подумал: «Мой друг хотел, чтобы я тут учился, а я теперь приехал сюда читать лекцию».