Вопрос: Не могли бы вы пояснить нам свою философию любви, преданности и отречения?

Шри Чинмой: Всем нам известна человеческая любовь. Человеческая любовь означает обладание и подчинение. Мы считаем, что не сегодня-завтра кем-нибудь завладеем. Но, к своему величайшему изумлению, не успеем мы подчинить себе какого-то человека, как обнаруживаем, что это он безжалостно подчинил нас себе. Как только мы кем-то завладели, мы чувствуем, что во имя любви подминаем этого человека, или кто-то другой во имя любви уже подмял нас. Но божественная любовь — это не обладание. Божественная любовь — только расширение. Настоящая любовь — это полное единство с тем, кого мы любим, и с Владельцем Любви. Владелец Любви – это кто? Бог. Любовь — это внутренняя связь, соединяющая человека с Богом. К Богу всегда нужно подходить с любовью. Любовь — это первый шаг. Второй шаг — преданность. Третий шаг — отречение.

В мире людей преданность — это привязанность. Нам кажется, что, привязавшись к кому-то, мы получим от этого человека безграничный Покой, Свет и Блаженство. Но в конце концов мы понимаем, что наша привязанность — не что иное, как невежество. Нам кажется, что, привязавшись к человеку, мы получим то, что у него есть, и то, что он собой представляет. Но, к сожалению, есть у него темнота, а представляет он собой невежество. А когда он привязывается к нам, мы сознаем, что не можем дать ему свет. Так что привязанность — это то, что постоянно уводит нас от нашей реальности. Но если у нас есть настоящая преданность, преданность высшему делу, некой высшей реальности, свету внутри нас, истине над нами, тогда в нас и через нас может действовать высшая Истина. Привязанность бывает к миру вокруг нас, к миру, полному невежества. Но когда мы преданны, мы входим в более высокий мир, чтобы принести свыше Покой, Свет и Блаженство и проявить свою собственную внутреннюю божественность. Вот что такое преданность.

Затем идет отречение. Мы можем подчиняться своему начальнику, который столь же невежественен, как мы сами, и который будет нами помыкать, или же раб может слушаться своего хозяина из страха. Это отречение одного вида. Но духовное отречение другое. Оно возникает не из принуждения — оно появляется спонтанно из нашей радости, внутренней радости. В отречении перед Богом я становлюсь единым с Бесконечностью и ощущаю Бесконечность как собственную реальность.

Существует огромная разница между отречением по причине лени или полной беспомощности и динамичным отречением, которое преисполнено устремления. Если из-за лени или беспомощности мы говорим: «Я отрекся. Теперь мне не нужно больше ничего делать», этого недостаточно. Наше отречение должно быть динамичным, постоянно стремясь к превращению в Бесконечное или к слиянию с Ним. Наше отречение должно быть осознанным и спонтанным. Когда мы осознанно и спонтанно отрекаемся перед бесконечной Истиной, Покоем, Светом и Блаженством, мы становимся совершенным каналом проявления этих качеств на земле в нас и через нас. На Западе отречение понимают совершенно неправильно. Здесь отречение рассматривается как покорность чему-то или кому-то другому. Оно считается утратой индивидуальности, исчезновением индивидуальности. Но такой взгляд на духовное отречение ошибочен. Если мы действительно хотим быть едиными с Бесконечным, Высочайшим, Безграничным, то нужно в него войти. Так отрекается от своей индивидуальности крошечная капля, вливаясь в свой источник, безбрежный океан. В это время она ничего не теряет. Она становится самим океаном. Когда мы входим в Высочайшее, мы не теряем своей так называемой маленькой индивидуальности. Напротив, мы становимся самой Бесконечностью. Благодаря полному единству с Бесконечным мы становимся с ним неразделимы.

Когда мы отрекаемся перед Богом, мы чувствуем, что Бог — это наше самое просветленное существование. Разница между человеком и Богом такова: человек — это Бог, которому еще предстоит полностью осознать, кем он является, а Бог — это человек, которому еще предстоит полностью проявиться. Человек — это Бог, несомненно, он Бог, но он пока не вполне осознал, кто он. А Бог — это человек, но Он пока не вполне проявил Себя на земле. Когда мы подчиняем свое земное существование божественности внутри себя, мы начинаем понимать, что человек и Бог едины и тождественны.