Вопрос: Если Всевышний полностью осознаёт все наши нужды, зачем нужно молиться?
Шри Чинмой: Если мы получаем что-то благодаря своей молитве, это только увеличивает ценность полученного в нашей жизни. Можно сказать миру: “Я молился об этом. Вот почему я это получил”. Бог видит всё и готов давать нам без всяких условий. Но если внешне мы просим Его о чем-то, и Он дает нам это, то вся честь принадлежит нам. Ребенок говорит маме: “Я хочу есть”, и она кормит его. Тогда ребенок может сказать миру: “Смотрите, какие мы близкие. Вот какая у меня внутренняя связь с мамой!” Да, мать и сама покормила бы ребёнка, но тот факт, что он просит, а мать слушает его, приносит ребенку много радости. Это значит, что она полностью в его распоряжении.Если на соревнованиях человек старается изо всех сил и пробегает всю дистанцию, он будет в восторге, когда директор пробега вручит ему награду. Он добежал с таким трудом. Поэтому он чувствует, что заработал эту награду. Бог может дать нам все без всяких условий, но мы не будем счастливы. Мы получаем большее удовлетворение, когда чувствуем, что совершили определенное усилие. Здесь исполнение нашей молитвы и есть эта награда.
С другой стороны, сам факт того, что нам надо просить у Бога о том, что нам нужно, означает, что мы чувствуем себя отделёнными от Него. Мы чувствуем, что Бог где-то в одном месте, а мы где-то еще. Мы никогда не думаем, что Он около нас или рядом с нами. Если бы мы чувствовали, что мы и Бог — это одно, тогда вопрос о молитве не возникал бы, так как наши нужды были бы Его нуждами.
Молитва усиливает нашу близость со Всевышним. Медитация же, с другой стороны, усиливает наше единство со Всевышним. Но перед тем, как стать единым целым, мы должны обрести чувство близости. Сначала надо почувствовать, что мы с Богом — близкие друзья; лишь после этого мы сможем осознать реальность нашего единства с Богом. Если мы будем молиться несколько секунд перед медитацией, то мы разовьем сокровенную связь со Всевышним. Затем, начав медитировать, мы сможем развить реальность нашего единства с Ним.
— 6 июня 1978 г.
