Part VIII: Война и мир
1.
Эйнштейн был человеком покоя. Покой — это божественная исполненность просветленной жизни-звука. В следующем пророческом изречении Эйнштейн успокаивает боли человечества, сглаживает разочарование человечества и пробуждает в человечестве новую надежду-рассвет и исполненность-полдень: «Сейчас человечество приближается к эре, в которой мирные соглашения будут не только записаны на бумаге, но также начертаны в сердцах людей».В другом случае, пророческое высказывание Эйнштейна было почти диаметрально противоположным. Оно тоже основано на его собственных переживаниях во время странствий дорогами земли к целям Небес. Разочарованный, сбитый с толку, ученый с разбитым сердцем предлагает нам это прискорбное, опустошающее, но неопровержимое утверждение: «До тех пор, пока существует человек, будут существовать войны».
В этом мире нет недостатка в критиках. Некоторые критики или умники и глупцы обвиняли Эйнштейна в том, что он сделал доступным разрушительное высвобождение атомной энергии. Но он категорически отвергал это. «Я не считаю себя отцом высвобождения атомной энергии. Моя роль в этом была весьма косвенной. Фактически, я не предвидел, что она может быть доступна в мое время. Я только верил, что это было теоретически возможным». Более того, ученый-провидец говорил миру, что само по себе открытие ядерного мира не могло стать причиной разрушения: «Открытие цепной ядерной реакции может привести к уничтожению человечества не больше, чем изобретение спичек… Чтобы иметь безопасность от атомных бомб… нам нужно предотвращать войны».
Он никогда не думал, что его великое открытие может быть использовано до такой степени неправильно, что миру придется страдать от невосполнимой потери. В случае выбора между тиранией мирового правительства и исключительно мощной бомбой-разрушением, Эйнштейн признался: «Бомбы я боюсь больше».
Мудрый и любящий человечество Эйнштейн продвинулся далеко за пределы человеческих мыслей и идей. «Первая атомная бомба разрушила больше, чем город Хиросиму. Она также взорвала унаследованные нами устаревшие политические идеи», — сказал он.
