Необходима слепая вера⁵

— Учитель, сегодня утром мы с тремя моими духовными братьями долго спорили. Мои друзья так слепо верят в тебя! Прямо не знаю, смеяться ли над их

глупостью или чувствовать отвращение к их неискренности. Их суждения о твоих духовных заповедях просто нелепы. До чего же глупые льстецы! Они так

верят в тебя, что им кажется, будто ты не можешь ни поступить неверно, ни сказать ничего неправильного. Им кажется, что это Бог все говорит и делает

через тебя. Когда я с ними спорил, все трое ругали меня на чем свет стоит. И ты одобряешь такую веру?

— Ратан, вера действительно слепа, она и должна быть всегда слепой. Но нужно знать, что понимать под слепой верой. Слепая вера означает

целенаправленную веру, концентрированную и непоколебимую веру. Если у ученика нет такой веры, то Учителю просто невозможно все время успешно

действовать через него.

— А, теперь мне все понятно! Тебе на самом деле нужны не искренние и преданные ученики, а сборище сумасбродных льстецов. Почти все твои ученики —

хитроумные льстецы. Но я буду верить в тебя за то, что ты на самом деле можешь делать, а не за то, чего ты делать не можешь. Хочешь, я расскажу тебе

занятную историю, Учитель? Сегодня утром эти твои три блестящих ученичка заявили мне, что их вера-де не зависит от того, что ты можешь, а чего не

можешь делать, потому что для тебя, якобы, нет ничего невозможного. Если ты чего-то не делаешь, значит, ты просто не хочешь, или тебе это не нужно.

Ну и дураки!

Они у меня спросили, читал ли я Библию. Я посмеялся над их нелепым вопросом. Я уверен, что читал Библию чаще, чем они! Я тщательно изучил ее от

корки до корки. Они спросили, верю ли я в слова Христа: «Блаженны не видевшие, но уверовавшие». Я им сказал, что не верю в эти слова. Пока не увижу

чего-то своими собственными глазами, не поверю, что оно существует.

И тут этот негодник Шьямал меня спрашивает: «Ты можешь увидеть отсюда Рим собственными глазами?» Говорю: «Нет!» Тогда он спрашивает: «А можешь прямо

тут своими глазами увидеть свое сердце? Можешь видеть тысячи тонких нервов внутри собственного тела?» Мне снова пришлось ответить: «Нет». Но,

Учитель, хочу сказать тебе, что это просто дурацкие аргументы. Хотя я сегодня утром проиграл Шьямалу, я никогда ничего не стану принимать на веру.

Мне нужны доказательства из первых рук. Мне требуется обоснование реальности всего. Учитель, прошу тебя, сделай мне одолжение. Скажи, пожалуйста,

парочку нелепиц, которые твой великий ученик Шьямал не сумеет обосновать или защитить!

— Но зачем? Для чего мне нужно это делать?

— Учитель, умоляю тебя! Сегодня утром он жестоко унизил меня. Теперь я хочу хотя бы разок унизить его. Не думаю, что он сильно обидится, если его

унизишь ты. В конце концов, Учитель, ведь это ты нас учил, что за гордыней мгновенно следует унижение.

— Но, Ратан, Шьямал не проявил по отношению к тебе никакой гордыни! Он сказал лишь правду, абсолютную правду!

— Учитель, да я знаю, что мне бесполезно говорить что-то против Шьямала. Но не можешь ли ты по своей бесконечной доброте принести мне немножко

удовольствия и удовлетворения, разбив его гордость хоть на этот раз?

— Ратан, говорю тебе, у Шьямала и речи не идет о гордости. Но если тебе хочется, чтобы я поиграл перед тобой в игру, я поиграю. Я попрошу тех, с кем

вы вели этот грустный спор, прийти ко мне. Тогда я скажу две очень важные вещи, которые нужно будет обосновать. И тем или теми, кто сумеет

обосновать мои слова, я буду гордиться.

— Я знаю, твой гордый ученик Шьямал тут же тебя оправдает! Но умоляю тебя, Учитель, скажи что-нибудь ну совсем нелепое, чтобы они никак не смогли

это обосновать.

— Говорю тебе, Ратан, как бы нелепы ни были мои слова, Шьямал сможет их обосновать.

— Посмотрим, Учитель.

— Тогда иди и пригласи своих друзей. Веди их сюда.

Ратан привел трех своих друзей, и все четверо уселись перед Учителем. Учитель сказал:

— Дети мои, я дам вам два особых послания. Вам нужно их обосновать и доказать, что они истинны или могут быть истинными. Вот первое послание: Гокул,

вчера вечером твой отец совершил самоубийство.

Ратан тут же подскочил от радости и насмешливо сказал Шьямалу:

— Ну, великий философ, великий преданный Учителя, обоснуй-ка послание Учителя! Вчера вечером мы ужинали у Гокула дома, и его отец ел вместе с нами.

Могу прямо сейчас привести его отца сюда! Вот видишь, какое заявление сделал Учитель. А вы, дураки, все еще верите в него!

Шьямал разозлился и воскликнул:

— Замолчи, Ратан! Наш Учитель всегда говорит истину. В индийских писаниях говорится, что, если хочешь совершить самоубийство, не обязательно делать

это физически. Просто похвались своими славными достижениями и всем тем, что мог сделать только ты. Такая гордыня сама по себе есть самоубийство. Вы

ведь слышали, что вчера говорил нам отец Гокула. Он сказал, что жизнь его детей принесла ему такое разочарование, что он хотел совершить

самоубийство. Потом он два часа хвалился тем, чего он достиг и что свершил в собственной жизни. Он не дал нам и рта раскрыть. Мы в полной тишине и с

огромным удивлением выслушали все подробности о его великих победах в жизни. Так что видишь, Ратан, он действительно совершил самоубийство, потому

что такая гордость есть не что иное, как самоубийство!

Учитель и два других ученика сразу же стали громко аплодировать Шьямалу. Затем Учитель сказал:

— Я хочу сделать еще одно заявление: я осознал Бога в сорок два года.

Ратан тут же снова радостно вскочил и закричал:

— Учитель, вот ты и попался! В своей автобиографии ты пишешь, что осознал Бога, когда тебе было девять лет. Нам верить твоей автобиографии или

теперешнему заявлению? Ты нам солгал либо тогда, либо лжешь сегодня!

Шьямал воскликнул:

— Замолчи, Ратан! Как ты смеешь называть Учителя лжецом? Несчастный дурак! Наш Учитель не может солгать! Дай-ка я вложу хоть немного мудрости в твою

пустую голову. Да, в своей автобиографии Учитель говорит о том, что он осознал Бога, когда ему было девять лет, а сейчас он говорит, что осознал

Бога в сорок два года. Вот что он имеет в виду: в возрасте сорока двух лет он открыл ашрам и принял много учеников, то есть осознал Бога иным

образом. В девять лет его осознание Бога было только для себя, а в сорок два он принес свое осознание Бога другим — дуракам вроде нас с тобой.

Учитель и двое других учеников снова с энтузиазмом стали аплодировать Шьямалу, а Ратан от ужасного стыда закрыл лицо руками. Тогда Учитель попросил

Шьямала сесть перед ним и сказал:

— Шьямал, я так тобою горжусь! Вот так и должен ученик обосновывать действия Учителя каждый миг. Учитель тоже всячески оправдывает ученика. Я вам

расскажу, как он это делает.

В Верховном Суде Всевышнего, когда туда приглашают невежество и ученика, невежество говорит Верховному Судье: «Этот парень провел со мной миллионы

лет, и все это время я его кормило. А теперь он меня бросил. Он меня даже не узнает и утверждает, что я несправедливо с ним сужусь».

Тут Учитель берет на себя роль адвоката и защищает ученика. Он говорит Всевышнему: «О Всевышний, прошлое — пыль. В этом человеке мы не видим ни

следа невежества. Он само совершенство. Твоя философия утверждает, что важно не то, кем человек был, а то, кто он сейчас и кем в конечном счете

станет. Невежество не может больше предъявлять на него свои права». Услышав это, Всевышний принимает сторону ученика и закрывает дело.

Шьямал спросил Учителя:

— А ты всегда защищаешь своих учеников от невежества в Суде Всевышнего?

— Да, я всегда их защищаю, и делаю это радостно и преданно.

— А что о тебе думает Всевышний? Он не считает, что ты пристрастен к своим ученикам?

— Нет, ни в малейшей степени. Напротив, чем больше я защищаю моего ученика в этом суде, тем дороже становлюсь для Него, — ведь это Всевышний

приказал мне стать неотъемлемой частью невежества ученика и таким образом заставить его чувствовать, что если я смог осознать Бога, несмотря на все

препятствия, то и они тоже смогут Его осознать. Чем больше я поддерживаю и оправдываю своих учеников, чем сильнее я прикрываю их жизнь-невежество,

тем скорее я получаю возможность просветлить их и тем сильнее Бог начинает гордиться мною за все то посвященное служение, которого Он Сам потребовал

от моей жизни.

Ратан вежливо отодвинул Шьямала в сторонку, сел перед Учителем и сказал:

— Учитель, я один из этих незадачливых учеников. Тебе придется оправдывать и защищать и меня, когда я встану в Суде Всевышнего лицом к лицу с

невежеством. Учитель, ты мой наставник и мой адвокат.

— Я не наставник тебе и не адвокат, Ратан, — сказал Учитель. — В свете высшей Истины я всего лишь тот, кто любит тебя, божественно, вечно любит

устремленный зов твоего сердца.

25 января 1974 года

From:Шри Чинмой,Почему Учителя не общаются, Центр Шри Чинмоя, Москва, 2008
Источник: https://ru.srichinmoylibrary.com/wm