Вопрос: Когда вы пишете стихи на английском языке, некоторые из них так прекрасны и так вдохновляют; они подобны мантрам. Но отчего же, когда вы превращаете свои стихи в песни, песни на бенгальском всегда намного прекраснее и мелодичнее?

Шри Чинмой: Не всегда! Когда я пою: «Я пришел к Твоим Лотосным Стопам с сердцем, полным безнадежной надежды (I came to Your Lotus-Feet with a hopeless hope-heart)»,

эта песня так же прекрасна, как и любая моя песня на бенгальском. Есть и несколько других. Но ты абсолютно прав: в большинстве случаев мои песни на английском не

идут ни в какое сравнение с песнями на бенгальском. Из-за моей бенгальской инкарнации мне легче выражать определенные вещи на бенгальском. Бенгальские слова идут у

меня прямо из сердца, а английские слова все еще приходят из ума. На бенгальском все выходит спонтанно, но там, где я использую английский, всегда присутствует ум.

Из-за того что английский для меня — не родной язык, когда я говорю по-английски, иногда появляется ощущение чего-то не родного. Но чувства, которые я выражаю на

бенгальском, никогда не бывают чужими; они мои собственные.

К своему удовлетворению, я выучил английский язык. Но когда вы хотите передать что-то заимствованное другому человеку, это выходит не так спонтанно. Поскольку я

чувствую, что на самом деле это исходит не от меня, я не получаю той же радости, предлагая это. Английская грамматика может быть правильной, и мысль может быть

выражена должным образом, но у меня не возникает чувства сокровенности.

Я написал много, много мантр на английском, и я знаю, что они пришли из очень-очень высокого источника. Но в пении вопрос не в том, что что-то пришло из высокого

источника. В пении чувство должно приходить из самого трепетного дыхания жизни. Вот почему я никогда не смогу спеть никакую песню — даже Jiban Debata — так же

одухотворенно, как я пою песню о Шри Ауробиндо. Так, как я отдаю свое сердце, когда пою эту песню, я не смогу отдавать его ни в какой другой песне, тем более в

песне на английском языке.

Есть десять-двенадцать песен на английском языке, которым я могу абсолютно отдать свое сердце и душу, когда пою, в то время как песен на бенгальском, которым я могу

отдать свое сердце и душу, сотни. Когда я пою определенные песни на бенгальском, тонкие нервы моего существа буквально трепещут, и я наслаждаюсь таким божественным

волнением. Это не возбуждение, а что-то очень сладостное, мягкое и нежное. Я наполняюсь таким блаженством, что все мое существо взлетает.

Однако временами бывает так, что я пою некоторые песни очень одухотворенно не потому, что стараюсь одухотворенно петь, а потому, что в этот конкретный момент у меня

полностью открыта горловая чакра. Горловая чакра — это духовный центр сладостности, нежности и выразительности в речи и пении. Иногда бывает так, что я вижу, как

она наполняется светом — светом моей души. Когда горловой центр открывается и начинает очень сильно действовать, в это время мой голос звучит совершенно по-другому.

Я даже произношу по-другому некоторые слова. Но это происходит не по моей сознательной воле; все это из-за горлового центра.

From:Шри Чинмой,Шри Чинмой отвечает на вопросы, часть 5, Центр Шри Чинмоя, Москва, 2010
Источник: https://ru.srichinmoylibrary.com/sca_5